Контрольных работ в школах станет меньше

От: admin Опубликовано

Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «Контрольных работ в школах станет меньше». Также Вы можете бесплатно проконсультироваться у юристов онлайн прямо на сайте.

  • Россияне будут проходить медосмотры по новым правилам 15:32, 30.03.21
  • Аудиторская проверка выявила многомиллионные нарушения в мэрии Миасса 15:44, 30.03.21
  • Сильный порывистый ветер обрушится на Челябинскую область Вчера в 16:38
  • Миасская администрация подает в суд на ГКУ – речь о скандальном госконтракте 16:29, 30.03.21
  • Миасец предстанет перед судом за секс с 14-летней школьницей 10:02, 30.03.21

Контрольных работ в школах станет меньше

С ЕГЭ не было бы счастья, да несчастье помогло. Серьёзные эксперты давно предлагают оставить за ЕГЭ одну лишь функцию вступительного экзамена в вузы, функцию же выпускных школьных экзаменов у него забрать. С бунтовщиками никто даже и не спорил по существу – их просто не слушали: предлагают, мол, какую-то чушь невозможную. Но в прошлом году в числе массы мер карантинного характера решили и избавить от ЕГЭ детей, не собиравшихся идти в вузы, – и ничего страшного при этом не произошло. Выпускники школ как-то получили аттестаты, вузы как-то набрали первокурсников, никто вроде и не пострадал. Нечто подобное происходит и в нынешнем году. Мне кажется, результат этого масштабного эксперимента следует с благодарностью учесть. Как можно скорее – хорошо бы прямо с будущего года – сделать ЕГЭ обязательным только для желающих поступать в вузы. Особо подчеркну: всё то, что принято называть плюсами всеобщего ЕГЭ, и, в частности, некоторое выравнивание шансов на поступление в престижные вузы выпускников сельских школ с абитуриентами из столиц – остаётся в полной неприкосновенности.

Приведу лишь два наиболее принципиальных довода в пользу такого решения.

Во-первых, на гвоздь под названием ЕГЭ навесили слишком много – такого груза он и не мог выдержать. «Баллы по ЕГЭ» и нехитрые из них построения стали определять оценку работы огромного числа людей: от учителей до губернаторов – и это уже само по себе очень скверно. Социологам известен сформулированный почти полвека назад закон Кэмпбелла: «Чем шире количественный показатель используется для принятия социальных решений, тем больше он подвержен злоупотреблениям и тем больше пригоден для извращения социальных процессов, контролируемых с его помощью». Подчеркнём: чем шире применяется избранная для контроля цифирь, тем сильнее она извращает суть процессов, которые призвана контролировать. Вот и сказывается применение егэшных баллов где можно и где нельзя.

Школа не может остаться без выпускных испытаний. И если, как мы надеемся, эту функцию снимут с ЕГЭ, она должна быть децентрализована. Государственную итоговую аттестацию следует проводить в форме традиционных выпускных экзаменов. В течение недолгого переходного периода такие экзамены, в большинстве своём устные, должны быть установлены по всем основным школьным дисциплинам. Экзамены будут проводить сами школы по кодификатору требований, утверждённых Министерством просвещения, – разумеется, под контролем исполнительных органов управления образованием. Укажу и здесь лишь на два принципиальных плюса такого решения.

Первое. Так и только так можно остановить и повернуть вспять негласное, но вполне очевидное уплощение школьного образования. Сегодня большинство даже и тех учеников, кто намерен поступать в вузы (то есть, как правило, наиболее мотивированных детей) в старших классах, а то и ещё раньше ограничивают серьёзные занятия изучением тех двух-трёх дисциплин, по которым решили сдавать ЕГЭ. О каком-то, как мы по привычке говорим, гармоническом образовании школьников и заикаться должно быть стыдно. Большинство строчек в нынешних аттестатах суть как минимум неприкрытое лицемерие. Сейчас нас призывают уделять особое внимание воспитательному аспекту школьной работы; а с этой точки зрения вред подобных «псевдострочек» в аттестате совершенно несомненен.

Второе. Только так можно начать возвращение школе субъектности, а учителю – общественного уважения. Сегодня школа – очевидно бесправная институция, а учитель в глазах весьма значительной части общества – образцовый лузер. Подчёркнутое недоверие к учителю, так явно сквозящее в самом нынешнем устройстве итоговых испытаний, прекрасно читается и родителями, и детьми – с очевидными последствиями и для престижа учителя, и, следовательно, для его «воспитательного потенциала». Мы говорим, что надо повышать статус учителя – вот и давайте для начала покажем, что ему можно доверять.

Нам могут сказать, что предлагаемое отделение ЕГЭ от школы лишит государство возможности видеть полную и объективную картину качества школьного образования. Не лишит: такой картины нет и сейчас. Никакая цифирь, состоящая из баллов ЕГЭ и каких угодно построений на их базе, объективной картины положения в школах не даёт и дать не может.

Начать с того, что утверждения типа «Сегодня баллы по истории выше (или ниже), чем в прошлом году» имеют весьма ограниченную ценность – уже потому, что в прошлом году были другие КИМы (контрольно-измерительные материалы; попросту – предлагаемые школьнику варианты заданий), то есть другие баллы. Ты говоришь, что линейкой этого года намерил два метра там, где прошлогодняя линейка показывала полтора? Прекрасно. А насколько твоя новая линейка короче той, старой? Поэтому сопоставлению во времени баллы ЕГЭ подлежат лишь в очень ограниченной степени.

В ещё меньшей степени баллы эти подлежат сопоставлению в пространстве. Любые разговоры о баллах как о мериле качества школьного обучения покоятся на негласной посылке: баллы суть результат работы учителя – и только. Но это ложная посылка. Баллы суть результат работы не только учителя, но и ученика, а равно и родителей ученика, и репетиторов, а равно и окружающей школу социальной среды – и так далее. Так, например, схожие баллы по русскому языку в престижном районе Петербурга и в депрессивном городке Северного Урала означали бы не примерно равное качество работы двух словесников; они означали бы, что захолустный учитель работает на порядок лучше своего столичного коллеги. Чтобы докопаться до смысла сообщений типа «балл по физике в Тамбове – К, а в Кургане – К+1» для оценки уровня именно работы школ в упомянутых регионах, нужно целое исследование, которое позволило бы аккуратно элиминировать из этих К и К+1 влияние всех факторов, помимо собственно школьных. Таких исследований, конечно же, никто и никогда не проводит – да и поди их проведи. Так что львиная доля истинного смысла любых около-балльных наблюдений, рейтингов и мониторингов сводится к нехитрому выводу: лучше быть здоровым, но богатым, чем бедным, но больным. На Чукотке баллы и их деривативы маленькие, а в Татарстане большие – вообразите, какая неожиданность! Из этого сопоставления, скорее всего, и вправду следует, что на Чукотке школы учат неважно; насколько допустимо делать из него вывод, что школы в Татарстане учат хорошо? Неизвестно.

Да, и руководству страны, и органам управления образованием, и просто разумному жителю любой точки России нужно и важно знать, какого качества образование получают дети в разных регионах страны; да только никакая табличка с баллами ЕГЭ достоверных ответов на эти законные вопросы не даёт. Всё в точности то же самое можно сказать и о любых построениях на базе результатов ВПР (всероссийские проверочные работы). А ведь именно необходимость давать государству и обществу объективную картину ситуации в школах по всей необъятной родине – один из главных аргументов, которыми сейчас пробивают внедрение множества ВПР: во всех классах, начиная с четвёртого, и по всем предметам.

Спору нет: проверочные работы, проводимые школами по внешней инициативе, были и остаются достойным инструментом мониторинга и контроля качества обучения. Но бесспорно в этом деле не всё. «Районные» или там «городские» контрольные работы в школах случались всегда, но прежде они не сопровождались такими землетрясениями, как нынешние ВПР. Прежде ради подготовки к городской контрольной в школах не ломали учебные планы и не тряслись крупной дрожью. Теперь же из-за ВПР всё это происходит: контроль через ВПР тоже оказывается разрушающим. Причин тому немало, но я назову всего одну – насколько я понимаю, главную. Раньше от результатов таких контрольных не зависели деньги. И, хотя это не входит напрямую в тему сегодняшнего обсуждения, об этом нельзя не сказать.

Зависимость зарплаты учителя от результатов всевозможных проверок и вообще успеваемости их учеников приносит гораздо больше вреда, чем пользы. Образование – дело небыстрое. Давать сегодня три рубля Ольге Петровне и два рубля Василь Иванычу, а завтра наоборот, по следам трепетания текущих баллов внешних проверок – практика разрушительная. Она пренебрегает главным – репутацией учителя, которая по определению есть дело длинное. Тут опять тирания численных показателей приносит стратегию в жертву тактике. Учителя верно говорят: не так ещё давно за двойку наказывали ученика, теперь – учителя. Это плохо, и это надо менять. Не должна зарплата зависеть от баллов учеников. Старинная выслуга лет, стаж, категория – всё это гораздо разумнее, и именно это должно определять

львиную долю оплаты учительского труда. Плох учитель (и есть, кем заменить…) — выгони. Не выгоняешь – цени. Стабильно цени.

Возвращаясь к самим ВПР, назову главную к ним претензию: они имеют все шансы превратиться в распределённое чуть не по всем школьным годам ЕГЭ. Если тот ЕГЭ, от которого мы так хотим отделить школу, превратил в натаскивание только старшие классы, череда ВПР сделает то же самое со всеми классами, начиная с четвёртого. Тот ЕГЭ планомерно снижал планку на выпуске – этот будет минимизировать спрос по всем дисциплинам во все годы обучения. ВПРы по всем предметам сделают со всеми предметами то же, что ЕГЭ сделал с математикой: позволят фактически этими предметами не заниматься. Тот ЕГЭ школу заметно повредил – этот, множественный, распределённый по всей длине, школу добьёт.

Проводимые извне проверочные работы нужны, но они категорически не должны повторять дурные черты ЕГЭ. Это прежде всего значит, что от их результатов не должно зависеть всё на свете: ни зарплата, ни финансирование школы, ни реноме губернатора. Основную часть проверочных работ должны проводить муниципальные или региональные власти. Во-первых, это внешне логично: кто платит учителям, тот их работу и проверяет. Во-вторых, это целесообразно: им на месте виднее, что и когда проверять. Региональное оценивание текущих результатов обучения с региональной же реакцией на проблемы по отдельным разделам курса – такие вещи не лечатся из Москвы. Образование – это общенациональная проблема, но это локальная работа. Ну, и в-третьих, и это чрезвычайно важно, региональные (большей частью) проверки будут иметь гораздо меньше шансов разрастись в множественный ЕГЭ, что, повторюсь, стало бы для отечественной школы катастрофой.

В завершение замечу, что многое на этом свете подобно маятнику – таковы и процессы контролирования учителя и школы. Все последние годы маятник шёл в одну сторону, в сторону ужесточения контроля, умножения и усложнения его процедур – и зашёл в этом направлении очень далеко. Я бы сказал, слишком далеко: школьное образование уже практически превращено в область самодовлеющего документооборота. Дети, по распространённой среди педагогов грустной шутке, такой школе только мешают. Так вот: движение маятника в обратную сторону абсолютно неизбежно – и не надо с его началом чрезмерно затягивать. Вспомним, что школа по самому смыслу этого великого учреждения должна готовить детей не для экзаменов и уж тем более не для рейтинга регионов, а для предстоящей самим детям длинной и сложной жизни. Не дадим избытку цифири слишком сильно мешать в этом важнейшем деле.

Контрольных и проверочных в школах России станет меньше

  • Вижу график, на котором пик пандемии коронавируса уже прошел. Скоро все закончится?
  • В Нижегородской области резко растет число заболевших COVID-19. Коротко о том, что там происходит
  • В Татарстане пропускной режим ввели на полмесяца раньше, чем в Москве. Вот что из этого вышло Сопротивление жителей, поддельные справки и постоянное ужесточение мер
  • Новости
  • Истории
  • Разбор
  • Игры
  • Шапито
  • Подкасты
  • Meduza Live
  • Вечерняя Медуза
  • Срочные новости
  • Все новости
  • Шапито
  • Бот
  • О «Медузе»
  • Кодекс редакции
  • Блог
  • SecureDrop
  • Реклама на «Медузе»
  • Прайс-лист
  • Примеры нативной рекламы
  • Требования к баннерам
  • Написать в рекламный отдел

В российских школах может стать меньше контрольных работ

  • К классным руководителям школ региона проявят больше внимания
  • 11-классникам напомнили темы перед итоговым сочинением
  • В Пензе молодежь приняла участие в олимпиаде по предпринимательству
  • В Пензе состоялся региональный этап игры «Умники и умницы»
  • Пензенские студенты удивили центр «Смена» своими талантами
  • В Пензе лауреатам конкурса «Учитель года» вручили денежные призы
  • Пензенских школьников приглашают на «Большую перемену»
  • В Пензенской области в новом учебном году откроются педагогические классы
  • Пензенские школьники получат 2,2 млн руб. на бесплатное обучение IT
  • В Пензе устроили апробацию проведения единого госэкзамена

В последние годы наметился эдакий тренд в школах — ученики постигают материал самостоятельно, а учитель в классе проверяет успешность. Проверяли следующим образом:

  • проверка выполнения домашнего задания
  • проведение самостоятельных, контрольных, проверочных работ и тестов

Самостоятельная работа в классе должна бы формировать у учащихся навык работать без помощи преподавателя. Человек постигает способы нахождения нужных ему для решения разных задач инструментов. Находить подходящие источники информации и т.д.

Контрольная работа, исходя из названия, призвана контролировать процесс обучения. Результаты этих работ демонстрируют, насколько успешно ученик осваивает программу в некий определённый момент времени.

Проверочная — проверяется усвоение того или иного материала. Допустим, какой-то темы или параграфа. В любом случае, ребятам приходится работать самостоятельно и демонстрировать полученные знания.

Школьники, да и их родители, уже окунувшиеся в дистанционку, успели отметить некоторую неприятную тенденцию. Смысл заключается в росте числа контрольных, проверочных и иных самостоятельных работ. И это не учитывая разного рода олимпиады, переехавшие в онлайн.

Кстати, забавно выглядит учение стихов наизусть на «дистанте». Учитель по литературе требует включить камеру читающего и пристально следит, не водит ли тот глазами, декламируя стих. Уроки же физической культуры вызывают и умиление и уныние одновременно. Вид пустой комнаты и изредка пробегающего в прицеле камеры ребёнка вызывает небольшой когнитивный диссонанс. Учитель в начальной школе просит учеников сосчитать свои ошибки и поставить себе отметку. Если 5 ошибок, ставьте себе в дневничок двойку, дети. Смешно и грустно.

Но отдельная тема — указанные выше контрольные, проверочные и прочие самостоятельные.

Их в электронном дневнике может найтись до 5 единиц в день. По началу создавалось ощущение, что ввиду «дистанта» у учителей просто произошло несогласование. Но нет. Остальные дни также изобилуют проверками. Возник вопрос: «А это вообще чем-либо регулируется?»

Согласно проекту постановления правительства РФ об особенностях проведения ГИА в 2021 году, выпускники 9-х классов должны сдать лишь два обязательных экзамена — по русскому и по математике. ОГЭ по выбору в 2021 году отменяются, вместо них девятиклассники напишут одну контрольную работу по выбору.

Основной период ОГЭ-2021:

Рособрнадзор решил сократить число контрольных работ в школах

В 2021 году ВПР проводится для учеников 4-8 и 10-11 классов. Старшеклассники сдают ВПР в режиме апробации, раньше ВПР были для них не обязательны.

В 6 и 8 классах предметы по выбору случайным образом определяет Рособрнадзор.

Расписание ВПР утверждено приказом Рособрнадзора №119 от 11.02.2021.

Сроки Классы Предметы
15 – 21 мая 4 Русский язык, окружающий мир, математика
15 – 21 мая 5 Русский, математика, история, биология
15 – 21 мая 6 Русский, математика + на выбор история, биология, обществознание, география
15 – 21 мая 7 Иностранный язык, обществознание, русский язык, биология, география, математика, физика, история
15 – 21 мая 8 Русский, математика + на выбор история, биология, обществознание, география, физика, химия
1 – 26 марта 10 География
1 – 26 марта 11 Иностранный язык, биология, география, история, физика, химия

Точную дату проведения контрольной работы назначает школа. Работа проходит одновременно во всех классах параллели во время уроков, то есть для ВПР, например, нельзя поставить дополнительный урок в расписании.

Время на написание контрольной работы – от 45 до 90 минут. Точное время зависит от класса и предмета. Одиннадцатиклассникам даётся 90 минут на все предметы, кроме иностранного языка – эта ВПР длится 75 минут и проходит в компьютерной форме в специально оборудованном классе.

Проверяют работу учителя школы с опытом преподавания предмета не менее 3 лет.

Оценка за ВПР не учитывается при выставлении годовой отметки по соответствующему предмету и при получении аттестата о среднем общем образовании. Если школьник напишет ВПР на двойку, ему не нужно переписывать работу и его не могут оставить на второй год.

Что будет, если не сдать ВПР в 11 классе? Что важнее — результаты ВПР или ЕГЭ?

Информация из предыдущего абзаца относится и к проверочным работам в 11 классе. Их результаты не влияют на оценку и на допуск к ЕГЭ. И конечно, результаты ВПР не учитываются при поступлении в вуз, так что успешно сдать ЕГЭ намного важнее.

Обязанность школьников писать ВПР никаким федеральным законом не установлена. Методические указания Рособрнадзора, где сказано, что работу должны писать все учащиеся, касается образовательных организаций, а не граждан. То есть школа обязана такую работу провести, а вот участвовать в ней или нет – решать школьнику и его родителю. Но это на бумаге, а на практике отказ от написания ВПР может быть чреват определёнными сложностями.

Если вы готовы потратить время на отстаивание своих прав, вооружитесь Законом об образовании, где никаких ВПР не упомянуто. В крайнем случае, можно просто не прийти в школу в этот день и принести справку об отсутствии по болезни или другой уважительной причине.

Если ребенок на семейном обучении, писать ВПР ему не нужно, поскольку он не числится в контингенте школы.

Заочники пишут ВПР наравне с обычными школьниками. Форму и сроки проведения контрольной работы определяет образовательная организация. Исключение — негосударственные образовательные учреждения. На них методические указания Рособрнадзора не распространяются, и они могут отказаться от проведения ВПР .

Контрольных работ в российских школах станет меньше

В отличие от ОГЭ и ЕГЭ, ВПР проводится в традиционной, а не в тестовой форме. Ответы на задания нужно записывать самостоятельно в развернутом виде. Чтобы формат ВПР не стал неожиданностью, полезно ознакомиться с заданиями проверочных работ разных лет и потренироваться в их решении.

Наша школа проводит бесплатное занятие по подготовке к ВПР, которое поможет школьникам разобраться, с чего начать самостоятельную подготовку и на что обратить внимание, занимаясь предметом.

Реакция на отмену линеек не заставила себя ждать. Особенно огорчились родители тех тетей, которые идут в этом году в 1 класс. Ведь эта линейка должна была стать одним из самых важных событий всей школьной жизни ребят. Повсюду стали заявлять о том, что традиционная линейка – это старт в школьную жизнь и без неё никак нельзя.

Кравцов в связи с этим поспешил всех успокоить и пояснил, что торжественные линейки всё же будут, но с соблюдением всех мер безопасности. А ведь она сейчас превыше всего.

  • Вести образования
  • /
  • 29 января 2021
  • 1000
  • Новости
  • Колонки
  • Аналитика
  • Интервью
  • Рецензии
  • Видео

В России предложили сократить количество контрольных работ в школах

  • Образовательная политика
  • Экономика
  • Качество образования
  • Интервести
  • Big data

Бизнес: • Банки • Богатство и благосостояние • Коррупция • (Преступность) • Маркетинг • Менеджмент • Инвестиции • Ценные бумаги: • Управление • Открытые акционерные общества • Проекты • Документы • Ценные бумаги — контроль • Ценные бумаги — оценки • Облигации • Долги • Валюта • Недвижимость • (Аренда) • Профессии • Работа • Торговля • Услуги • Финансы • Страхование • Бюджет • Финансовые услуги • Кредиты • Компании • Государственные предприятия • Экономика • Макроэкономика • Микроэкономика • Налоги • Аудит
Промышленность: • Металлургия • Нефть • Сельское хозяйство • Энергетика
Строительство • Архитектура • Интерьер • Полы и перекрытия • Процесс строительства • Строительные материалы • Теплоизоляция • Экстерьер • Организация и управление производством

Бытовые услуги • Телекоммуникационные компании • Доставка готовых блюд • Организация и проведение праздников • Ремонт мобильных устройств • Ателье швейные • Химчистки одежды • Сервисные центры • Фотоуслуги • Праздничные агентства

Домашние задания в «Экстернате и домашней школе Фоксфорда» не оцениваются: ведь пробовать новое, отрабатывать пройденное эффективнее всего, не опасаясь сделать ошибку. Именно ошибки показывают, над чем нужно поработать побольше, какой теме уделить дополнительное внимание. Но в то же время оценки нужны, ведь именно оценки являются тем формальным «измерителем», который демонстрирует вашу готовность переходить на следующий уровень обучения. И эту задачу решают наши проверочные и контрольные работы.

Пожалуйста, попробуйте отнестись к тестированию без эмоций. Тесты по учебным предметам не оценивают вас как личность, они всего лишь показывают, насколько здорово вы сумели справиться с конкретными темами в конкретный день.

Мы предлагаем вам два вида тестов: проверочные работы и контрольные работы.

Проверочная работа демонстрирует, как вы усвоили ту или иную тему. Кроме того, это прекрасная возможность потренироваться в выполнении такого формата работы, как тест. Это промежуточный контроль, поэтому в общем случае оценка за проверочную работу не учитывается при аттестации (если ваша школа не требует текущие оценки).

Контрольная работа является аттестационной за соответствующий триместр, полугодие или год. Оценка за нее будет выставлена в аттестационный лист, если школа принимает наши оценки. Будьте особенно внимательны при ее выполнении.

Продолжительность выполнения проверочных и контрольных работ тестирующей платформой не ограничена, однако указано рекомендуемое время выполнения. Если вы в него не укладываетесь, это может означать, что над какими-то навыками стоит поработать побольше, доведя их до автоматизма. Иначе впоследствии вам может не хватить времени на Государственной итоговой аттестации.

  1. Все проверочные работы находятся непосредственно в базовых курсах. Несмотря на то, что на них не устанавливаются дедлайны, рекомендуем не откладывать надолго их выполнение по нескольким причинам:
  • дополнительная тренировка позволит лучше закрепить изученный материал;
  • выполнив задание, вы получите рекомендованную оценку. Это позволит вам объективнее оценить свой текущий уровень знаний и избежать разочарования на контрольной. Если балл ниже ожидаемого, стоит поднажать, пока есть время!
  • преподаватели отслеживают ваши текущие результаты, и если какая-то тема вызывает сложности у большинства ребят, они найдут время вернуться к ней еще раз!
  • для тех ребят, которым нужны промежуточные оценки в школу (школы-партнеры их не требуют), могут быть переданы именно результаты проверочных работ; эти результаты могут быть также приняты во внимание, если в ходе аттестации возникнет спорная ситуация.

Раньше могли оставить на второй год, сейчас же переведут в следующий класс, даже если двойка не одна. Главное, чтобы оценки за промежуточную аттестацию по предметам были не ниже удовлетворительной. Иначе здесь будет работать статья 58 закона «ОБ образовании в РФ» (об читайте ниже)

Не сдал промежуточную аттестацию хоть по одному предмету — дадут второй шанс, не использовал и его — условно переведут в следующий класс. Об этом нам говорит 58 статья закона «Об образовании»

2. Неудовлетворительные результаты промежуточной аттестации по одному или нескольким учебным предметам, курсам, дисциплинам (модулям) образовательной программы или непрохождение промежуточной аттестации при отсутствии уважительных причин признаются академической задолженностью. 3. Обучающиеся обязаны ликвидировать академическую задолженность. 5. Обучающиеся, имеющие академическую задолженность, вправе пройти промежуточную аттестацию по соответствующим учебному предмету, курсу, дисциплине (модулю) не более двух раз в сроки, определяемые организацией, осуществляющей образовательную деятельность, в пределах одного года с момента образования академической задолженности. В указанный период не включаются время болезни обучающегося, нахождение его в академическом отпуске или отпуске по беременности и родам. 8. Обучающиеся, не прошедшие промежуточной аттестации по уважительным причинам или имеющие академическую задолженность, переводятся в следующий класс или на следующий курс условно.

Условно — значит учишься в следующем классе, но обязан пересдать предмет. Если по каким-то причинам не получилось — могут предложить варианты продолжения обучения —

«повторное обучение, переводятся на обучение по адаптированным образовательным программам в соответствии с рекомендациями психолого-медико-педагогической комиссии либо на обучение по индивидуальному учебному плану».

Повторное обучение — оставляют на второй год. Но только по письменному согласию родителей. Как правило, школа не предлагает индивидуальное обучение (только если есть серьезные причины, например, ребенок не может сам посещать занятия по медицинским показаниям или состоит на учете в полиции). Но в данном случае школа не имеет право самостоятельно оставлять ребенка на второй год.

Отмена выпускных экзаменов и перенос вступительных испытаний в школу под видом ЕГЭ изменили её социальную функцию, превратив школу в некую ступеньку на пути в вуз. Значение среднего образования как такового существенно упало. Школьники, не ориентированные на обучение в вузе, обрели возможность получать аттестаты с практически нулевыми знаниями по всем предметам. Для большинства остальных ЦЕЛЬЮ И СМЫСЛОМ ШКОЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ СТАЛИ БАЛЛЫ ВСТУПИТЕЛЬНЫХ ЕГЭ. В какой степени школа оказалась в состоянии выполнить этот запрос — о том речь пойдет ниже. Сейчас отметим главное: наша основная образовательная традиция — учить всех –– вступила в противоречие с новой реальностью и оказалась разрушенной в считанные годы. Набор вступительных ЕГЭ у каждого школьника свой, и дисциплины, не входящие в этот набор, с полным основанием рассматриваются им как излишняя нагрузка. Здесь возникает консенсус в отношениях ученика (и его родителей) с одной стороны и учителя — с другой. Учитель получает полную свободу не обращать внимания на детей, не интересующихся его предметом (а работа с отстающими — самая неприятная нагрузка для учителя), а ученик — свободу не учиться. Заметим, что в условиях такой «свободы» появляется возможность вообще никого не учить, а лишь имитировать образовательный процесс (масштабы этой имитации таковы, что о ней говорил президент в послании Федеральному Собранию от 04.12.14). Естественно, что система ЕГЭ получала всё большую поддержку и с той, и с другой стороны при стремительном падении качества образования. Всё это справедливо называется «развращением халявой».
После введения ЕГЭ каждый учитель был вынужден строить новую профессиональную стратегию в зависимости от того, с каким учениками он работал.
В профильном классе большинство учащихся ориентированы на одни и те же ЕГЭ, что ставит перед учителем конкретную задачу подготовки к ним. По математике, например, это означает неизбежный крен в сторону изысканной техники решения заданий повышенной сложности в ущерб тем разделам курса, которые не представлены в ЕГЭ (а это порядка 40% программы). Плюс обязательный постоянный тренинг (натаскивание), без которого высоких баллов не получить. Такая стратегия снижает общее качество математической подготовки (причем именно в той части, которая по Ломоносову «ум в порядок приводит»), но фатальных последствий в себе не несет. Более того, с точки зрения ученика и учителя здесь всё благополучно: дети серьезно занимаются предметом, получают высокие баллы ЕГЭ, поступают в престижные вузы, учителя имеют высокие зарплаты и рейтинги и т. д.
Однако надо заметить, что ЕГЭ являются вступительными экзаменами во все вузы сразу (в том числе — самые престижные) и поэтому содержат задания, предназначенные для отбора лучших из лучших. Такие задания по определению недоступны среднему ученику, и, как это ни прискорбно, среднему учителю тоже. Большинство педагогов в принципе не могут обеспечить полноценную подготовку к ЕГЭ. И бесполезно их обвинять в этом, потому что подготовка к вступительным экзаменам в элитные вузы никогда не была и не может быть функцией массовой средней школы.
Поэтому описанный выше вариант доступен только учителям очень высокой квалификации (таких не более 5-10% от состава учительского корпуса) и при условии специального подбора состава учеников.
При этом речь здесь идет лишь о профильных дисциплинах специализированного класса. Все прочие «науки» оказываются в положении пасынка. Попытки учителя истории или литературы заставить школьниковматематиков серьезно заниматься его предметом встречают активное противодействие не только со стороны учеников и их родителей (зачем детей на ерунду отвлекаете?), но и коллег, и руководства школы. Ведь такая «дополнительная нагрузка» снижает шансы выпускников на высокие баллы профильных ЕГЭ, а именно эти баллы являются мерилом качества и школы, и учителя.
Поэтому нормой в старших профильных классах всё больше становится легкая имитация преподавания прочих дисциплин, которая временами доходит до того, что уроки совсем не проводят, хотя они как бы стоят в расписании, и учителя за них получают зарплату.
В обычных старших классах массовой школы ситуация еще более тягостная. Там собраны ученики с совершенно разными егэшными интересами, и удовлетворить их «образовательные запросы» в рамках одного класса на одних уроках в принципе невозможно. Учителю остается «проходить программу», понимая при этом, что его уроки не нужны фактически никому, даже тем, кто будет сдавать единый экзамен по его предмету, поскольку подготовка к ЕГЭ требует иных технологий. А внедрение этих технологий на обычном уроке сделает невыносимым пребывание на нем тех, кому данный ЕГЭ не нужен.
Из сказанного следует, что наша традиционная система обучения оказалась в глубочайшем структурном противоречии с системой ЕГЭ. Подготовка к единым экзаменам, которая стала целью среднего образования, может быть обеспечена только в профильных классах (и у репетиторов, разумеется), а массовая школа дать её не в состоянии, и пребывание в ней для прагматичного школьника потеряло всякий смысл.
Система ЕГЭ фактически ликвидировала среднее образование в его прежнем понимании, когда от выпускника требовали знания всех предметов школьной программы. Сегодня великим чудом смотрятся классы, где одинаково хорошо преподают математику и литературу, историю и физику, выпускники которых с одинаковым успехом поступают на гуманитарные и технические специальности и просто являют собой пример культурных и грамотных людей.

Новые политические вызовы поставили перед страной задачу импортозамещения и обнажили со всей остротой проблему качества молодых инженерных кадров. Одной из главных причин этой проблемы назван низкий уровень математической подготовки абитуриентов, не позволяющий усваивать образовательные программы технических вузов. Если 20 лет назад математической культурой, необходимой для инженерных специальностей, обладали до 90% выпускников, то теперь их — не более 20%.
Это падение напрямую связано со структурой вступительного ЕГЭ по математике. Нынешняя версия экзамена была внедрена группой И.Ященко в 2010 году (в 2015-м этот экзамен получил статус «профильного»). ЕГЭ по Ященко состоит из двух блоков: В и С ( в 2015 году эти обозначения убрали, но по сути ничего не изменилось; мы будем придерживаться старой терминологии). В заданиях из блока В надо получить правильный ответ, решение не требуется и не проверяется. Все задания этого блока — задачиодноходовки (первые три из них вполне на уровне базового ЕГЭ — см. п. 2 ). Подготовка к выполнению этих заданий НЕ ФОРМИРУЕТ У ШКОЛЬНИКА МАТЕМАТИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ, необходимой для обучения на инженерных специальностях.
Блок С — прямая противоположность. В нём ровно одна задача — С1 — соответствует требованиям прежних вступительных экзаменов инженерных вузов, остальные — существенно сложнее. Не случайно количество стобалльников по математике составляет всего порядка 50 человек по всей стране, и даже победители международных математических олимпиад далеко не всегда набирают по этому ЕГЭ полный балл (они, правда, обычно «прокалываются» на вычислениях «столбиком» из блока В).
Однако система оценки результатов ЕГЭ такова, что правильное выполнение одних только заданий блока В дает школьнику 68 тестовых баллов из 100. Достигается это за счет шкалы пересчета, по которой оценивают профильный экзамен.
Но если мы будем оценивать этот ЕГЭ не по официальным критериям, а так, как того требует здравый смысл, то результаты будут иными. За контрольную не принято ставить тройку, если ученик не выполнил хотя бы половину заданий. Так вот, этот «рубеж половины» преодолели в 2015 году всего 3,5% выпускников. Остальным в такой ситуации положено ставить два. Настоящие четверки (выполнение более ¾ заданий) заработали всего 0,2%. Число полных отличников измеряется единицами (из полумиллиона участников). Приведенные характеристики говорят о том, что профильный ЕГЭ — это перегруженный монстр, «бессмысленный и беспощадный». В любом случае называть такой экзамен «выпускным» и предлагать его всем школьникам категорически нельзя.
Таким образом, у школьников, ориентированных исключительно на подготовку к ЕГЭ, математическая культура, достаточная для инженерных специальностей, формируется лишь в том случае, если они реально работают в «зоне С». Это оценки ЕГЭ выше 70 баллов. Таких в 2015 году было всего 7% от общего выпуска (для сравнения: в 2014-м — 11%). И поступают эти ребята отнюдь не в инженерные вузы. В какой-то мере положение спасают учителя, которые, не глядя на ЕГЭ, добросовестно проходят всю математическую программу. Они поднимают учеников на соответствующий уровень, хотя это никак не находит отражения в результатах единого экзамена, потому что заданий «инженерной математики» там фактически нет.
Заметим, что до прихода команды Ященко блок В единого экзамена по математике целиком состоял из задач инженерного уровня. Не будем никого обвинять в злом умысле, но более изящный ход по разрушению отечественного инженерного образования придумать трудно.

Этот вопрос имеет прямое отношение к качеству инженерного образования.
Вступительный экзамен по русскому языку — в виде сочинения — был всегда. Но в прежние времена он оценивался по схеме «зачёт — незачёт» и в конкурсном отборе не участвовал. Так же было и с ЕГЭ на этапе апробации. Но в декабре 2008 года министр А.Фурсенко своим приказом №365 обязал все вузы включать результаты ЕГЭ по русскому в сумму конкурсных баллов, которая в конечном счете и определяет шансы на зачисление.
Заметим, что подобное решение относительно оценки за сочинение принималось в 70-80-е годы. Но тогда негуманитарные вузы поступили с этим просто: они стали оценивать сочинение почти исключительно на 3 или 2 (среди их абитуриентов редко попадались литературные гении), вернув тем самым явочным порядком прежнюю систему. С ЕГЭ такой трюк не проходит, и сегодня выпускники старательно зазубривают ответы на стандартные вопросы, чтобы набрать лишних 5-10 конкурсных баллов. Потому что по русскому языку эти баллы получить гораздо проще, чем по физике и математике, на которых базируется инженерное образование .
Число стобалльников по русскому в 40 РАЗ БОЛЬШЕ, чем по математике. Распределение баллов ЕГЭ по русскому языку является антиподом распределения по математике: если в математике более половины заданий выполняют всего 3,5% выпускников, то по русскому языку аналогичный рубеж преодолевают 80% тех же самых школьников. Вот так и заполняют аудитории технических вузов студенты с обрывками филологических фактов в голове и нулевыми знаниями по основным дисциплинам, а способные ребята, которые не уделили должного внимания тупой зубрёжке, оказываются за бортом.
Поэтому вопрос, вынесенный в заголовок этого раздела, очень актуален. Ответ на него простой: всё это нужно для сохранения имиджа ЕГЭ. И только. Если бы распоряжение Фурсенко было отменено, подавляющему большинству абитуриентов (кроме ряда гуманитарных специальностей) было бы достаточно для поступления 36 зачётных баллов по русскому, которые автоматически набирает каждый вменяемый человек. И тогда сразу катастрофически падает средний балл! А чем объяснять это падение? Ведь не тем, что наши выпускники за год стали вдвое безграмотнее? Объяснение будет только одно: этот ЕГЭ к грамотности и владению русским языком отношения практически не имеет, и чтобы его сдать, школьник должен быть всего лишь соответствующим образом «натаскан».

Наши вузы официально называются образовательными учреждениями. Но, как уже было сказано, с начала 90-х, они в большей мере выполняют функцию социальной нейтрализации молодежи. В то время прием студентов был многократно увеличен (в том числе и на бюджетные места), хотя реальной потребности в кадрах в стране не было. Обучение молодежи в вузах стало важным для власти прежде всего как форма занятости выпускников школ, снимающая социальное напряжение. При этом заказчика (государство) качество подготовки фактически не интересовало. В условиях нищенского финансирования, вузы стали обретать черты социального отстойника для молодежи.
В последующие годы отношение Минобра к системе вузов не изменилось. Во всяком случае, все «реформы» высшей школы, заведомо наносящие удар по качеству образования, отлично укладываются в концепцию финансовой оптимизации социального отстойника.
Это подушевое финансирование (вузу теперь перечисляют бюджетные деньги не за качество обучения, а за факт пребывания студента в его стенах), которое фактически ликвидировало угрозу отчисления и породило среди студентов толпу полных бездельников, клиентов многочисленных «фирм», пишущих за деньги контрольные, курсовые, дипломные и т. п.
Это болонская система: зачем учить пять лет, если для «отстоя» вполне хватит четырёх?
Это и последовательное увеличение количества студентов на одного преподавателя (если о качестве обучения речь не идет, зачем много преподавателей?).
Введение системы ЕГЭ, которое привело к обвальному снижению качества приёма, резко усилило факторы, способствующие замещению учебного процесса его имитацией. И это замещение не произошло ещё в полной мере только потому, что в каждом вузе есть студенты, которые пришли туда учиться, и есть преподаватели, которые хотят и могут этих студентов учить.
Самое интересное, что «высшее псевдообразование» достаточно широко востребовано нашими гражданами. Пребывание в вузе способствует социализации молодых людей и даёт им статус «человека с дипломом», у которого гораздо шире возможности трудоустройства. Качество образования и его профиль при этом не существенны, главное, что после вуза (не важно какого) проще и содержательнее решается вопрос: кем быть? Можно долго перечислять профессии, на которые принимают людей с высшим образованием, но крайне неохотно берут выпускников школ (от оператора(кассира) в банке, до проводника в поезде).
В системе ЕГЭ всё предусмотрено для того, чтобы обеспечить наполняемость «социального отстойника». Во всех вступительных единых экзаменах присутствуют примитивные задания, которые позволяют с нулевыми знаниями набрать далеко не нулевой балл, и с ним попасть в какой-нибудь вуз. Наиболее показательным в этом отношении является профильный ЕГЭ по математике. Подчеркнём: это профильный экзамен, для тех, кто выбрал математику в качестве вступительного экзамена в вуз. Так вот, первые три задачи этого ЕГЭ (по демоверсии 2016 года) стыдно предлагать даже второкласснику, да и следующие за ними — почти такие же. На вопрос — зачем там эти задачи? —мы фактически уже ответили: чтобы наши вузы были заполнены (а кем совершенно неважно).
Кроме того, не надо забывать, что средний балл ЕГЭ является основным показателем качества образования, и допустить его падение в нынешней обстановке Минобр категорически не может. Поэтому простейшие задания вступительных ЕГЭ будут становиться с каждым годом ещё примитивнее.
Таким образом, любой школьник может пытаться сдавать профильные ЕГЭ, не обладая осязаемыми знаниями предмета: авось «кривая вывезет». И многих вывозит, а потом их можно встретить в студенческих аудиториях.
Тут кстати упомянуть и о «мальчике из провинции», который, благодаря ЕГЭ, получил более широкие возможности обучаться в разного уровня столицах. В этом явлении есть неприятная деталь. Описанная выше особенность ЕГЭ открывает широкий путь для трудовой миграции молодёжи под видом получения образования. Студент приезжает в столицу. Его поселяют в общежитие, выплачивают стипендию, профсоюзная студенческая организация помогает ему адаптироваться в большом городе. А он, совершенно не «запариваясь» на учёбу, спокойно подыскивает себе место работы и, найдя его, покидает вуз. И руководство этого вуза, недосчитавшись ещё одного человека в формуле подушевого финансирования, выясняет, почему у них такой большой отсев? Не догадываясь, что их затронул процесс, весьма далекий от образования. Этот процесс стартовал недавно, но он быстро набирает обороты.

Введение вступительных испытаний в виде ЕГЭ привело к обвальному снижению качества подготовки абитуриентов, и если бы не обширная система вступительных олимпиад, которая была создана в последние годы, состояние нашего высшего образования оказалось бы еще более плачевным.
В приемных комиссиях лучших учебных заведений хорошо известна аббревиатура БВИ, которая расшифровывается «без вступительных испытаний». Обладателями такого мандата являются победители вступительных олимпиад, количество которых (олимпиад) приближается к сотне. Диплом победителя дает право автоматического зачисления практически в любой вуз соответствующего профиля. Призеры получают сто баллов за соответствующий ЕГЭ. Общее количество школьников, охваченных олимпиадами (а к ним привлекают учеников, начиная с 5 класса) составляет 1,2 миллиона. (Весь школьный выпуск вдвое меньше.) Заметим, что официальных стобалльников по математике, например, в 2015 году было 55, а выпускников, получивших в итоге ту же оценку по результатам олимпиад — в десятки раз больше.
По форме проведения заключительные туры этих олимпиад представляют из себя классические вступительные экзамены, которые проводят преподаватели вузов без камер видеонаблюдения, металлоискателей и прочих атрибутов ЕГЭ. Однако следует заметить, что списать там гораздо сложнее, чем на едином экзамене, потому что сами организаторы заинтересованы в честности испытаний (в отличие от ЕГЭ).
Все ведущие вузы проводят свои вступительные олимпиады. Именно благодаря им наше образование все еще держится в какой-то степени на плаву. Охватывая массу школьников, олимпиады задают для них иные ценностные ориентиры, соответствующие нашим образовательным традициям и отличные от натаскивания на шаблонные задания единого экзамена. Заметим, что очные туры ряда олимпиад проходит в устной форме, в виде обычного диалога экзаменаторов и экзаменуемых. Вузы тратят огромные собственные финансовые и человеческие ресурсы на проведение этих мероприятий, потому что качество набора по ЕГЭ их категорически не устраивает.
В связи с этим интересно задать вопрос: почему о наличии олимпиадного способа поступления в вуз сторонники ЕГЭ дружно молчат? Ведь это абсолютно антиегэшная система, с «коррупцией», «субъективизмом» в оценках и прочими недостатками, которые «победил» ЕГЭ. И система МАССОВАЯ, с охватом более миллиона человек.
А молчат потому, что вступительные олимпиады — это компромисс, с помощью которого вывели из борьбы с ЕГЭ ректоров ведущих вузов. И еще потому, что ликвидация олимпиад — прямая смерть нашего образования. Президент, похоже, понял это, судя по высказываниям, в которых он касался данной темы.
Подводя итог, можно сказать, что прежняя (проклятая!) система приема в вузы у нас сохранена. Для желающих. Потому что без этого стране не выжить.
А массам впаривают сказку о благах ЕГЭ, о побежденной коррупции и об увеличении приема провинциалов в столичные вузы. Забывая при этом сказать, что выпуск школ за последние годы из-за демографического обвала 90-х почти сравнялся с количеством бюджетных мест.

Качество работы педагогов является сегодня центральной проблемой всего образования. Заметим, что весь наш текст посвящен одной из основных причин резкого снижения качества среднего образования. И главный вывод проведенного анализа состоит в том, что отрицать негативное влияние фактора ЕГЭ — значит заведомо уходить от решения вопроса. Но именно такой подход лежит в основе всех действий Минобра.
Одной из заявленных целей введения ЕГЭ было создание инструмента «независимой и объективной» оценки работы учителя и на основе этой оценки материальной мотивации его труда. Сегодня совершенно очевидно, что этот подход оказался несостоятельным. Это поняли и в Минобре, судя по разъяснениям Д.Ливанова в июле 2014 года и письму от 16 сентября 2014 г. № 02-624 С.Кравцова, где сказано, что «результаты ЕГЭ не должны использоваться при составлении рейтингов образовательных организаций и оценке эффективности работы учителей.» Причины такого решения ясны: очень в разном положении оказались педагоги элитных профильных классов, в которые происходит специальный отбор учеников, и учителя классов обычных. К тому же часто учителя получали премии за успехи репетиторов, что не способствовало формированию здоровой атмосферы в педагогических коллективах.
Сама идея найти численный инструмент, позволяющий оценить качество работы учителя, не состоятельна. Образовательный процесс — слишком тонкая материя, о нём трудно судить дистанционно из министерских кабинетов. Чтобы получить реальное представление о работе школы, работникам системы управления образованием надо спуститься в неё и от надзора перейти к сотрудничеству. Так, как это делали в недавнем прошлом методисты РОНО. Термин «надзор» не уместен в сфере образования.
В отношениях Минобра и образовательных учреждений сформировался глубокий антагонизм, который отчетливо проявляется при проведении аккредитации. Эта бессмысленная и затратная процедура в значительной части сводится к тому, что в образовательном учреждении изготавливают для неё массу подложных документов (от расписания занятий до учебных программ). Причем об этом знают все: и учителя, и ученики, и работники контролирующего ведомства, которые затем проверяют эти бумаги на предмет соответствия каким-то нормативным требованиям.
Ясно, что в такой ситуации ни о каком сотрудничестве «верхов и низов» речь идти не может. Поэтому все попытки Минобра организовать какой-то внешний контроль (например, вводимые сейчас ВПР) будут встречены саботажем и потребуют установки камер видеонаблюдения и прочих атрибутов «честного ЕГЭ».
Особо тяжелые последствия для образования могут иметь обязательные аттестационные ЕГЭ. Первый прецедент в этом направлении уже есть — базовый ЕГЭ по математике, который мы подробно обсуждали в п. 2 и 9. В обществе растет понимание, что школа не может эффективно работать без выпускной аттестации. Однако ничего другого, кроме ЕГЭ, современные реформаторы уже и не мыслят. Потому речь идет только о введении обязательных единых экзаменов: по истории, физике, иностранному языку (тут уже и срок назван — 2022 год) и т. д. Но это ни в какой мере не будет решением проблемы. Крайне низкий аттестационный уровень таких экзаменов нетрудно предсказать на примере базового математического ЕГЭ. Как и в случае математики, они зададут образовательную траекторию, по которой будут направлены практически все школьники, кроме учащихся профильных классов. С соответствующим результатом на выходе.
Здесь следует еще раз подчеркнуть, что полная передача аттестации учителю (которая сегодня имеет место по всем школьным предметам, кроме русского языка и математики) предпочтительнее, чем государственный выпускной стандарт на уровне ноль. Хотя учитель аттестует «по понятиям», но всё же эти понятия у многих педагогов пока ещё есть.
«Базовая государственная аттестация» опускает сразу и всех.

Рособрнадзор: Число контрольных работ в школах нужно ограничить.

Сообщаю сразу: проблема общемировая. Власти США, например, признали, что начальное образование у них находится в стагнации и необходимы серьёзные реформы. Власти Швеции и даже Финляндии, у которых, к слову, начальное и среднее образование считаются одним из лучших в мире, тоже серьёзно подумывают как его улучшить и сделать полезнее.

В России же орут о самом лучшем школьном образовании, хотя ничему полезному, собственно, и не учат.

Громкое заявление? Давайте обосную свою точку зрения.

В целом практически во всех европейских странах в начале 20-го века протекали похожие процессы. Текущее российское школьное образование зародилось именно в начале прошлого столетия. Например, прототип современного образования в СССР появился только в 1919 году на основе церковно-приходской школы, соответственно, унаследовал все проблемы того процесса обучения. В Европе и США процессы зарождения были схожи.

Но давайте поговорим именно о России. СССР доработала школы и сумела сделать единый стандарт для всех только в 1934 году. И, кстати, вывести на тот уровень школьное образование СССР сумели одними из первых.

Именно тогда родился современный процесс школьного обучения.

У нас было множество предметов:

  • математика;

  • русский язык;

  • литература;

  • физика;

  • химия;

  • геометрия;

  • музыка;

  • изобразительное искусство;

  • основы безопасности жизнедеятельности;

  • естествознание, переросшее в биологию;

  • история;

  • обществознание.

В общем, перечислять устанешь, но факт остаётся в том, что такое количество предметов не делает человека обладателем широких знаний. Умнее тоже не становится, ибо голые знания без практики бесполезны.

Наш мозг устроен словно компьютер. Есть у него кратковременная память (что-то вроде оперативки), которая воспринимает информацию «здесь и сейчас», а есть долговременная, которая запоминает на более длительный срок (жёсткий диск).

Наша память работает своеобразно. Чтобы запомнить что-то надолго, требуется это что-то постоянно применять.

Условно учились играть на гитаре около полугода, потом бросили на 3 года, в итоге нам проще вспомнить некоторые вещи, но мышечная память, а также некоторая часть знаний уже ушла. Если бросили игру на 10 лет, восстановить навыки будет ещё тяжелее.

Со знаниями теоретическими дела обстоят ещё хуже. Всё, что нам не нужно на практике, мозг не считает важной информацией и «трёт», дабы освободить место для более важной информации.

Наш мозг судя по исследованиям держит только базис, необходимый для быстрого восстановления утраченных навыков. Например, гуманитарии, вспомните, что такое квадратичные функции? А что такое бесконечно убывающая геометрическая прогрессия? Ну ладно, упростим: что такое геометрическая прогрессия?

Математики, какие книги Толстого помним? А критику Белинского? Что из истории? Географии? Обществознание вспомним? А что такое Сила Лоренца?

Да, кто-то что-то вспомнит, но факт в том, что мне не нужно было знать, растут ли панцири у крабов или нет, а это проходили на уроке биологии. Курс химии вообще напрочь забыл. Да и многие другие люди, наверное, тоже.

Наш мозг не держит в голове бесполезную информацию. Как и на жёсткий диск, в мозг можно впихнуть ограниченное количество данных. Именно поэтому у нас нет детальных воспоминаний о детстве, особенно о раннем возрасте, по этой же причине забываем всё, что не применяем на постоянной основе.

Вокруг лишь аксиомы! Школьная программа учит воспринимать нас всё на веру. Например, в Финляндии у школ задача проще: научить думать. Первое время там даже оценки не ставят. Насколько помню, до 6-го класса систем оценок нет.

У нас же задача впихнуть кучу информации, даже не объяснив, откуда это взялось, почему так, а не иначе.

Помнится, спросил на уроке, почему делить на ноль нельзя. Мне было и вправду интересно. В ответ получил: «Потому что нельзя!».

Рынок у нас не насыщен хорошими учителями, ведь желающих работать за еду попросту нет. Учитель — сложная работа, причём невероятно сложная. Знаете, помню ещё в День учителя, когда нас, старшеклассников, ставили учить детей из младших классов, мы начинали понимать, что школа — Ад не только для школьников, но и для учителей.

Единственный способ, который помог утихомирить школоту из младших классов, это когда подошёл и сказал, что после школы поймаю и побью. Но, сами понимаете, так дела не делаются.

Школьникам откровенно скучно сидеть полдня в школе, у детей с усидчивостью совсем плохо, а знания получать предпочитают в игровой форме. Слушать заунывную речь учителя — сродни пытке.

Откуда возьмутся учителя, которые будут поглощены мыслью о работе, желанием на неё идти, когда все мысли о том, что уже задолбались проверять однотипные домашки, а также о том, что в середине месяца не на что будет кормить себя, детей и кота.

Ладно, зарплаты учителей в Москве ещё нормальные местами, в Московской области заметно хуже, в регионах плачевные.

Учителям приходится работать по несколько смен, помимо уроков, внеклассной деятельности, проверок ДЗ, необходимо ещё заполнять кучу бумажек, отчётов. По сути, у учителей есть время только на работу и на чуть-чуть сна.

И если раньше злых учителей, которые напрочь отбили у меня желание учиться, ненавидел.

Школьное образование должно кардинально измениться, но что мы видим? Весь учебный процесс превратился в подготовку:

  • к контрольным;

  • к промежуточным тестированиям;

  • к ОГЭ;

  • к ЕГЭ.

Я на эту дрянь попал, когда это было ещё экспериментом (очень хотелось другое слово написать, созвучное). Да, контрольные были, иногда тестирования случались. Но не так уж часто. По факту всё это было проверкой знаний…

… Но ситуация приобрела забавный оттенок. Дети, вместо того, что копить и аккумулировать знания, начали готовиться просто к тестам и контрольным. На них всё накопленное выплёскивалось, а потом вылетало из головы напрочь.

И с ЕГЭ и ОГЭ то же самое. Уже не помню толком школьную программу. Мне она по большей части не пригодилась. И большинству моих знакомых тоже.

Так что эти тесты, которые обязательны для поступления в любое высшее учебное заведение, никаких реальных знаний не отражают.

А ещё проводятся в такой форме, что ученик испытывает реальный стресс. Скажем так, ЕГЭ выглядит примерно так:

  • Предмет
    • Итоговое собеседование
    • Русский язык
    • Математика
    • Иностранный язык
    • Обществознание
    • Информатика
    • Физика
    • Химия
    • География
    • Литература
    • История
    • Биология
  • Полезные статьи
  • Календарь ОГЭ 2021 года
  • ГВЭ-9

    • Вы присоединитесь к 10 000
    наших учеников, поступившим в вуз
    благодаря сильнейшему преподавательскому составу
    из МГУ, МГТУ, ВШЭ

    У знать подробнее у менеджеров
    8 (495) 191-17-53


    Похожие записи:

    Добавить комментарий